|
 Дорогие друзья! Новый проект отдела искусств "Имена, открытые заново", знакомящий вас с материалами из коллекции филокартии Кузнецовой Г.П., продолжает выставка, посвященная творчеству известных- художников-иллюстраторов Дементия Алексеевича Шмаринова и Леонида Михайловича Непомнящего.
Мы остановили свой выбор на работах, связанных с классическими произведениями русской и зарубежной литературы, которые входят в школьную программу. Надеемся, что внимательное знакомство с иллюстрациями Д.А. Шмаринова к трагедии В. Шекспира "Ромео и Джульетта" и Л.М. Непомнящего к роману М.Ю. Лермонтова "Герой нашего времени" помогут вам лучше понять характеры героев.
Дементий Алексеевич Шмаринов (1907-1999) - выдающийся русский художник, известный, прежде всего, как блестящий иллюстратор произведений классической литературы. Ясная логика, обдуманность, доскональное знание материала сопутствовали каждой его работе. Выбору изобразительных средств, необходимых для наиболее яркого визуального воплощения образов всегда предшествовало тщательное изучение литературного произведения и всего, что за ним стоит - эпохи и среды, стиля и духа времени. По крупинкам собирал художник малейшие авторские указания, относящиеся к тому или иному герою, его внешности, манере поведения. Но Шмаринов не просто собирал материал - он, подобно талантливому артисту, вживался в образ героя, переживал движения его внутренней жизни, начинал воспринимать мир его глазами. Так постепенно образ становился конкретным, обрастая плотью. И, наконец, наступал тот счастливый миг, когда все, что было накоплено, переплавлялось на лист бумаги. Благодаря таланту Дементия Алексеевича в памяти нескольких поколений читателей герои Толстого и Гоголя, Достоевского и Горького остались такими, какими они увидели их на страницах книг, иллюстрированных художником. Материалы из коллекции Татьяны Пантелеймоновны познакомят с иллюстрациями Д.А. Шмаринова к трагедии Шекспира "Ромео и Джульетта". 
| | 
| | 
| Ромео:
Даны ль уста святым и пилигримам?
Джульетта:
Да - для молитвы, добрый пилигрим.
| | Джульетта:
Моя, как море, безгранична нежность
И глубока любовь. Чем больше я
Тебе даю, тем больше остается:
Ведь обе - бесконечны. | | Ромео:
Я перенесся на крылах любви
Ей не преграда - каменные стены
Любовь на все дерзает, что возможно,
И не помеха мне твои родные. | | | | | | 
| | 
| | 
| Джульетта:
Три слова, мой Ромео, и тогда уж
Простимся. Если искренне ты любишь
И думаешь о браке - завтра утром
Ты с посланной моею дай мне знать,
Где и когда обряд свершить ты хочешь, -
И я сложу всю жизнь к твоим ногам
И за тобой пойду на край Вселенной. | | Брат Лоренцо:
Пусть небо этот брак благословит,
Чтоб горе нас потом не покарало.
| | Бенволио:
Ромео, прочь, спасайся!
Народ бежит сюда! Тибальд убит!
Беги, не стой, как камень! Или герцог
Велит тебя казнить! Беги, ну что ж?
| | | | | | 
| | 
| | 
| Ромео:
Что ж, пусть меня застанут, пусть убьют!
Останусь я, коль этого ты хочешь.
Скажу, что бледный свет - не утра око,
А Цинтии чела туманный отблеск,
Там, в вышине, - не жаворонка трель.
Остаться легче мне - уйти нет воли.
Привет, о смерть! Джульетта хочет так. | | Джульетта:
Что вижу я! В руке Ромео склянка!
Так яд принес безвременную смерть.
О жадный! Выпил все и не оставил
Ни капли милосердной мне на помощь!
Тебя я прямо в губы поцелую,
Быть может, яд на них еще остался, -
Он мне поможет умереть блаженно. | | Герцог:
А где ж враги - Монтекки, Кпулетти?
Вас бич небес за ненависть карает,
Лишив вас счастья силою любви. | | | | | | | | 
| | | | | Герцог:
Но нет печальней повести на свете,
Чем повесть о Ромео и Джульетте. | | |
Непомнящий Леонид Михайлович (р.1939 г., Москва) - начинал как плакатист в середине 60х годов ХХ века. Жанр плаката обладал в те годы особой привлекательностью: для зрителей - потому что он обрел новое дыхание в пору хрущевской оттепели, художников в нем привлекала раскрепощенность изобразительного языка, возможность прямого обращения к зрителю. В работах графика, отмеченных престижными премиями и дипломами, чувствовалась глубокая заинтересованность общественными судьбами своей страны. Возможно, именно эта чуткость к социальному нерву позволила художнику очень рано ощутить неадекватность плакатной пластики изменениям, произошедшим в обществе. Начались поиски новой для него области творчества, где он мог бы рассчитывать на искреннее самовыражение и взаимопонимание со зрителем. Такой новой для него землей оказалась книжная иллюстрация. Именно здесь он смог осуществить свои самые заветные замыслы. Многим читателям книги с иллюстрациями Непомнящего дарят радостную возможность мечтать, размышлять, фантазировать, удивляться. Его работы отличает интересное композиционное построение, своеобразие стиля и, безусловно, высокое профессиональное мастерство. На нашей выставке вы познакомитесь с иллюстрациями Леонида Непомнящего к произведениям М.Ю. Лермонтова "Княжна Мэри" и "Бэла". Иллюстрации к повести "Бэла" М.Ю. Лермонтова 
| | 
| | 
| | "...А ведь вышло, что я был прав: подарки подействовали только вполовину; она стала ласковее, доверчивее - да и только; так что он решился на последнее средство. Раз утром он велел оседлать лошадь, оделся по-черкесски, вооружился и вошел к ней..." | | "(Бэла)...с хохотом схватила свой бубен, начала петь, плясать и прыгать около меня; только и это не было продолжительно; она опять упала на постель и закрыла лицо руками..." | | "...Вот наконец мы были от него на ружейный выстрел; измучена ли была у Казбича лошадь, или хуже наших, только несмотря на все его старания, она не больно подалась вперед. Я думаю в эту минуту он вспомнил своего Карагеза..." |
Иллюстрации к повести "Княжна Мэри" М.Ю. Лермонтова
| | 
| | 
| | Пробегаю в памяти все мое прошедшее и спрашиваю себя невольно: зачем я жил? Для какой цели я родился?.. А, верно, она существовала, и, верно, было мне назначение высокое...Но я не угадал этого назначения... | | Когда она прошла мимо нас, от нее повеяло тем неизъяснимым ароматом, которым дышит иногда записка милой женщины.
- Вот княгиня Лиговская, - сказал Грушницкий, - и с нею дочь ее Мери, как она ее называет на английский манер. Они здесь только три дня. | | Давно забытый трепет пробежал по моим жилам при звуке этого милого голоса; она посмотрела мне в глаза своими глубокими и спокойными глазами: в них выражалась недоверчивость и что-то похожее на упрек. | | | | | | 
| | 
| | 
| | Ей стало лучше; она хотела освободиться от моей руки, но я еще крепче обвил ее нежный, мягкий стан; моя щека почти касалась ее щеки; от нее веяло пламенем. | | - Я вам скажу всю истину, - отвечал я княжне, - не буду оправдываться, ни объяснять своих поступков; я вас не люблю.
Ее губы слегка побледнели...
- Оставьте меня, - сказала она едва внятно. | | Грушницкий вскочил с своего места и хотел разгорячиться.
- Прошу вас, - продолжал я..., - сейчас же отказаться от ваших слов, ...вы теряете право на имя благородного человека и рискуете жизнью. |
|
